Загадка старого альбома - Страница 44

– Зинаида Львовна, Евгений должен будет установить аппаратуру, а потом мы все втроем на какое-то время покинем квартиру.

Илья еще вчера позвонил матери Дениса и предупредил, что в ее квартире будет проведен следующий этап экспериментов, на этот раз с звукозаписывающей аппаратурой. Зинаида Львовна еще удивилась, зачем, мол, это, но спорить не стала. Ей нравилось, что Илья с таким интересом занялся «ее случаем». Даже людей, связанных с наукой, привлек, например, ту девушку Варю или вот этого еще не оправдавшего свое звание технического гения Евгения. Видимо, дело серьезное. И оттого, что дело серьезное, и потому, что занимаются им люди науки, Зинаида Львовна важничала и раздувалась от гордости. Илья тоже внушал ей уважение уже тем, что руководил «расследованием» и писал в газетную колонку. Зинаида Львовна лелеяла надежду, что и ее случай тоже попадет в газету. А там, как знать, может, и телевидение приедет? Девушка Варя ведь говорила, что все возможно...

– Покинуть квартиру? – засомневалась Зинаида Львовна.

Илья еще вчера предупредил ее, что в целях чистоты эксперимента в квартире не должен никто находиться, но Зинаиде Львовне было немного страшно и очень-очень любопытно. Именно из-за любопытства она и не хотела уходить, а не потому, что боялась, что Илья и этот Евгений могут воспользоваться ее отсутствием и что-то украсть. Нет-нет! Илье Зинаида Львовна доверяла, ведь тот уже столько лет был близким другом Дениса. Да и Евгений внушал доверие с самого первого взгляда. Сложно представить, что у такого располагающего к себе, положительного во всех отношениях молодого человека могут быть темные помыслы. Нет!

Но вот с любопытством женщина справиться не могла.

А технический гений уже вовсю занимался своим делом: раскрыл объемную сумку и вытащил из нее большой, размером с чемодан, катушечный магнитофон. Зинаида Львовна даже не предполагала, что подобные раритеты еще сохранились. Евгений, с разрешения хозяйки, водрузил махину на кухонный стол, установил бобину с лентой, поклацал клавишами, проверяя, все ли работает, затем приладил микрофон и зачем-то пощелкал по поролоновому «шарику» ногтем.

– Илюшенька, да я тихонечко вот туточки посижу, на этой табуреточке. И ни-ни, ни одного звука не издам, обещаю!

– Зинаида Львовна!.. – строго сказал Илья и картинно нахмурил брови.

– Ну и пожалуйста, – почти обиделась женщина. – Все равно эта зараза сверху вам эксперимент испортит! Весь день чем-то гремит, шумит. Шкафы, что ли, двигает? Не уймется никак! Житья от нее совсем никакого.

– Зинаида Львовна, вы за то, что соседка может испортить эксперимент, не волнуйтесь. Мы уж как-нибудь эту проблему решим.

– Ну хорошо. А вы, вы куда? Я вот к Марье на третий этаж спущусь, посижу у нее. Она меня ждет, еще с утречка договорились, что я к ней приду на чай.

Марья уже ждала приятельницу, приготовив к чаю сладкие плюшки, потому что Зинаида Львовна посулила ей рассказать нечто из рук вон выходящее. А до новостей, слухов и сплетен Марья была охоча.

В общем, у Зинаиды Львовны имелось место, где можно скоротать вечерок, пока в ее квартире вертятся бобины с лентой, записывая шорохи и звуки. Правда, любопытство, любопытство окаянное, одолевало так, что мочи не было. Зинаида Львовна боялась, что даже Марьиными плюшками его не удастся «заесть». Ну ничего, Илюша потом все расскажет, а у Зинаиды Львовны будет что еще поведать своей подружке-соседке.

– Мы с Евгением тоже уйдем, – объяснял тем временем Шахов. – Оставим технику и съездим на пару часов к моим родителям. Давно собирался к ним заглянуть, а все не получалось.

Зинаида Львовна дождалась, пока молодые люди сделают последние приготовления, заперла квартиру и спустилась на третий этаж.

Соседка Марья давно поджидала и уже вся извелась от нетерпения.

– Я уж собиралась, Зинаида, идти за тобой, звать, – встретила она подругу. – Уж боялась, что ты передумала.

Зинаида Львовна важно повела плечами и слегка снисходительно оттого, что она все еще обладала этим сокровищем – нерассказанной историей, а заинтригованная Марья уже истомилась в предвкушении, обронила:

– Да что ты, Марья, как глупая, ей-богу! Ну, с чего бы я передумала? Дела у меня были, вот! Важные дела и важные гости!

– Ай ли?

– Да вот так! Я к тебе, Марья, тоже не просто так пришла! Я это... в эксперименте участвую! А ты – «передумала»... Глупости!

– А что за этот, как его?..

– Эксперимент? – изогнула бровь Зинаида Львовна. – Ох, Марья, я тебе расскажу. Такие дела творятся, не поверишь!

И замолчала, маринуя соседку и еще больше подстегивая ее любопытство.

Марья, поняв, что в коридоре разговора не выйдет, нетерпеливо засуетилась:

– Да что это мы все стоим туточки? Стоим и стоим, как не у себя дома. А у меня на кухне уже плюшки ждут! И чайник горячий! И чай свежий! И конфеты в вазочке. Пойдем-ка?

– Мне, Марья, недосуг чай пить. Я же в эксперименте... – поломалась для вида Зинаида Львовна и махнула рукой: – Ладно, давай, если недолго.

Марья проводила гостью на такую же вылизанную до блеска, как у Зинаиды Львовны, кухоньку, со всеми почестями усадила за стол, стоящий возле окна, отодвинула присборенную шторку с крупными алыми маками, чтобы была видна угасающая в постепенно спускающихся сумерках улица, и сняла с большого блюда чистую льняную салфетку. На блюде лежали румяные, источающие пряный запах корицы плюшки.

– Ты давай, давай, рассказывай! – поторопила хозяйка гостью.

– Да расскажу, расскажу, не торопи! Вот чаю нальешь, сядешь со мной, и стану рассказывать. А сейчас чего – на сухую да впопыхах...